|
|
Состояние замков Айзкраукле I - Ашераден
Аутине Балдоне Грамзда Даугмале Дуналка Кубеселе Ницгале Прейли Сатезеле Сатекле Унгурмуйжа Энгуре
Замки Литвы Другие страны
|
Елгавский дворец (Митава - Mitau)(1738-1740 гг.)
Ныне находящийся в центре Елгавы роскошный дворец, считающийся одной из архитектурных жемчужин Европы, построенный по проекту великого Растрелли, возник не на пустом месте - он частично стоит на фундаментах бывшего замка Ливонского ордена, позднее резиденции курляндских герцогов. На фото выше - та сторона Елгавского дворца, которая расположена чуть далее фундаментов средневекового замка, который стоял ближе к реке. Нынешний дворец находится на 23°36’ восточной долготы и 56°39’ северной широты, в 43 км от Риги, на левом берегу Лиелупе, рядом с мостом через реку, соединяющим Рижское шоссе с главной магистралью города - улицей Лиела (Большая).
Начало истории места, связанное со средневековым замком в Елгаве, читайте на нашем сайте здесь.
Еще 30 июня 1712 г. Петр I направил курляндскому дворянству именную грамоту, в которой, со ссылкой на заключенный перед свадьбой контракт, говорилось о необходимости подготовить для Анны Иоанновны, вдовы герцога Фридриха Вильгельма, достойную резиденцию, а также собрать необходимые для содержания двора герцогини деньги.
Вдовствующая герцогиня Анна, которая по приказу Петра I в 1716 г. поселилась в Елгаве на постоянное жительство, чтобы укрепить влияние России в Курляндии, не жила в старом герцогском замке. В 1718 г. для ее надобностей начали восстанавливать и перестраивать построенный при Фридрихе-Казимире дворец в центре Елгавы. Дворец был перестроен в 1718-1720 гг. и находился на месте нынешнего здания Академии Петрина. Дворец этот, по словам историка П.К. Щебальского, был "очень благородной архитектуры, но довольно мрачный, со рвами, дававшими ему вид старинной крепости". Рядом с дворцом была построена православная церковь.
С этих пор русское влияние значительно усиливается в Курляндии. Вдовствующая герцогиня Анна до своего восшествия на русский престол в 1730 г. проживала в Митаве, но всеми делами герцогства фактически заправлял русский резидент Петр Михайлович Бестужев. Боясь оппозиции дворянства, герцог Фердинанд не приезжал в Курляндию, а оставался в Данциге, вследствие чего на съезде в Митаве в 1717 г. постановлено было лишить Фердинанда власти и передать правительственные функции в руки высших советников герцогства.
Курляндское герцогство во время Северной войны было очень разорено, половину его жителей свела в могилу чума 1709-10 гг. Возрастала политическая анархия, герцогская власть пришла в полный упадок. У старевшего герцога Фердинанда не было потомства, поэтому окружающие государства - Польша и Россия - начали прикидывать возможность присоединить к себе Курляндию. Однако политическая ситуация изменилась.
После того, как герцогиня Анна поселилась на жительство в Елгаве, в ее канцелярии стал работать Эрнст-Иоганн Бирон. Он родился в семье обедневшего курляндского помещика, владельца имения Калнциемс, и провел бурную молодость. Около 1718 г. его заметила герцогиня, и Бирон стал ее фаворитом. Это положение он сохранял до самой смерти Анны, непрерывно продвигаясь вверх по карьерной лестнице.
Бирон и его имения Каленцеем (Калнциемс) и Кливенгоф (Кливе)
В 1730 г., когда Анна стала российской императрицей, Бирон получил графский титул. Однако для его тщеславия этого было недостаточно. 4 мая 1737 г., не оставив наследника, в возрасте 82 лет в Данциге скончался последний представитель династии Кетлеров герцог Фердинанд, и т.о. окончилась династия Кетлеров.
Ожидая этого момента, уже за несколько лет до того Бирон начал действовать, чтобы обеспечить себе курляндский престол. В поддержке России он, естественно, не сомневался, однако следовало добиться также согласия официального сюзерена Курляндии, польского короля. Когда в 1733 г. возник вопрос о замещении вакантной польско-литовской короны, Россия поддерживала кандидатуру Августа III, который согласился за это признать герцогом курляндским фаворита русской императрицы Анны Иоанновны, Эрнста Иоганна Бирона.
Согласие было получено в 1734 г., после чего Бирон деньгами, подарками и посулами заручился поддержкой курляндского дворянства. Уже 12 июня конференция курляндского дворянства новым герцогом избрала Эрнста Иоганна Бирона. Дальнейшее было чистой формальностью. 22 июня 1737 г. ландтаг Курляндии единогласно избрал Бирона герцогом. В июле он получил от польского короля диплом инвеституры и разрешение управлять Курляндией из Петербурга - фаворит не рисковал оставить императрицу.
Одновременно Бирон готовился к возвращению в Курляндию. Уже в 1735 г. было начато строительство Рундальского замка. Он был задуман как летняя резиденция будущего герцога. Для строительства нового дворца пригласили российского придворного архитектора Франческо Бартоломео Растрелли.
Осенью 1735 г. Растрелли впервые приехал в Курляндию, чтобы по заказу Бирона начать строительство дворца в Рундале. Закладка дворца состоялась 24 мая 1736 г., а уже в июне следующего года здание начали подводить под кровлю и приступили к художественному оформлению интерьеров. Бирон оплачивал все текущие расходы по содержанию архитектора и его семьи, в частности, счета на ремонт и содержание квартиры и каждые две недели на поставляемые продукты. Так, 1 сентября 1736 г. "господину графу Растрелли" было выдано среди прочего: 3 фунта кофе, 21 фунт сахара, 2 штофа маслин, 10 лимонов, 2 фунта риса, 2 фунта макарон, 3 штофа французского коньяка, 14 штофов вина.
затем настал черед дворца в Елгаве. 8 октября 1737 г. герцог Эрнст Иоганн писал Ф.Б. Растрелли: "Вы сделали бы мне одолжение, если, проезжая через Митаву, внимательно обследовали бы расположение полуразвалившегося старого дворца, план которого мне прислали несколько недель тому назад. Я был бы рад, если по прибытии (в Петербург) Вы могли бы мне представить точное изображение и описание старого дворца и его положения." В приписке герцог еще предлагает найти достаточно высоко расположенную смотровую точку, откуда возможен лучший обзор будущей строительной площадки.
В 1578-1795 Митава была столицей Курляндского герцогства, позднее (1796-1920) Курляндской губернии. Бирон начал править в Митаве с 1737 по 1741 г., ведя за счет средств российской казны, к которым имел он неограниченный доступ, обширное строительство. Свое правление Бирон решил отметить мероприятием, которое должно было произвести сокрушительное впечатление на умы бывших сограждан и символически показать его всемогущество - в ноябре 1737 г. был взорван старый Елгавский замок, чтобы освободить место для нового грандиозного сооружения.
В своих записках Франческо Растрелли писал: "Когда камергер граф Бирон стал герцогом Курляндским, Ее Императорское Величество послала меня сызнова строить новый каменный дворец, в три этажа, в крепости Митаве, где уже был старый замок, каковой я велел разрушить, дабы поставить там новый: фасад длиной в 80 туазов, оба крыла более 60 туазов, а еще большая часовня. Это строение было возведено и крыто железом в 1739 году".
По мнению современных экспертов, проект Елгавского дворца явился своего рода дипломной работой мастера, новаторством в развитии уже русского направления в европейской архитектуре стиля барокко. Начиная с 1736 г. внимание Бирона было прочно приковано к строительству Рундальского дворца, к которому в 1738 г. присоединилось строительство нового дворца в Елгаве. Это породило еще одну важную область переписки Бирона. Его уполномоченный в Курляндии камергер Э.И. фон Бутлар каждые две недели слал в Петербург донесения, информировал Бирона также архитектор Ф.Б. Растрелли.
Резиденцию прежних курляндских герцогов начали сносить в ноябре 1737 г. Работы продолжались до апреля 1738 г. В своем "Описании работ, которые выполняются в замке Митава", Растрелли сетовал на то, что началу строительства дворца препятствуют остатки старых сооружений, остающиеся в земле. "Кто не видел местности, не может себе представить предосторожности, которую необходимо иметь, чтобы быть уверенным в совершенной прочности" нового здания.
Заказчик старался на расстоянии руководить ходом строительства, и его вмешательство многое изменило в первоначальных замыслах. Письма к Растрелли и фон Бутлару не так церемонно вежливы, как те, которые осторожный фаворит посылает людям, с коими ему приходилось считаться. Фраза "...это мой дом, и я могу покрывать его такой кровлей, какая мне нравится!", которую он в 1737 г. адресовал Растрелли, - пример несдержанности и вспышки гнева, один из редких моментов, позволяющих увидеть другую сторону характера уклончивого придворного.
До самого апреля 1738 г. русские каменщики и солдаты продолжали сносить стены с тем, чтобы 14 июня можно было торжественно заложить камень в основание нового дворца. К этим работам были привлечены солдаты рижского и санкт-петербургского военных гарнизонов, командовали ими "комендоры" Савельев и Потильский.
В самом начале 1738 г. в Елгаву стали прибывать рабочие из Рундале, где строительные работы уже близились к концу. В основном это были каменщики, столяры, кровельщики, гончары. Все они были присланы в Курляндию Санкт-Петербургской Канцелярией строений в 1736-37 гг. Среди рабочих из царской России были те, кто работал по свободному договору, но были и оброчные крстьяне.
По мнению доктора искусствоведения Иманта Ланцманиса, директора Рундальского дворца-музея в 1976-2018 гг. в числе каменщиков на стройке были и латыши, т.к. в то время в Курляндии этим ремеслом занимались главным образом "ненемцы", т.е. латыши. Ежедневно на стройке работали также около 150-200 латышских крестьян из герцогских поместий, которые занимались доставкой строительных материалов.
В январе 1739 г. императрица Анна Иоанновна, внимая просьбам Бирона, повелела Санкт-Петербургской Канцелярии строений направить в Митаву всех каменщиков "без остатка". Однако многие из направленных на строительство дворца в Митаве каменщиков не имели строительных навыков. Когда в апреле 1739 г. в Митаву прибыл поручик Нестеров с 222 каменщиками, Растрелли был вынужден устроить им проверку, после которой 53 человека были отправлены обратно в Санкт-Петербург, как совершенно непригодные к строительному делу.
Небольшая группа каменщиков прибыла также из Москвы. Помощь пришла и из Европы - из Данцига, Кенигсберга, Эльбинга и Штеттина. В результате к весне 1739 г. количество каменщиков на стройке было увеличено до 500 человек. К строительству дворца в Елгаве активно привлекались и солдаты военных гарнизонов Риги и Санкт-Петербурга, ежедневно около 300 человек. Большая часть из них была занята при строительстве фундамента и возведении стен дворца, а остальные несли охрану строительной площадки.
В 1740 г., по расчетам Растрелли, на стройке должны были работать 420 каменщиков и 300 подсобных рабочих. 27 апреля 1738 г. Растрелли приехал в Митаву. К 5 мая он протянул линии закладки фундамента для главного (восточного) корпуса, выходящего на берег реки Аа, а 6 мая рабочие начали рыть траншеи под фундамент.
27 апреля 1738 г. Растрелли приехал в Митаву. К 5 мая он протянул линии закладки фундамента для главного (восточного) корпуса, выходящего на берег реки Аа, а 6 мая рабочие начали рыть траншеи под фундамент. При рытье котлована выяснилось, что земля здесь заболочена и нуждается в дополнительном укреплении. Изначально в основание главного корпуса дворца планировалось забить 4 тысячи бревен-свай. К 21 октября, когда работы на стройке остановили морозы, в основание фундамента было забито уже 10 308 свай. Сваи забивались при помощи копров, которые поднимали бревно, подносили или подтаскивали его к нужному месту и устанавливали в проектное положение, после чего свая забивалась в грунт.
Чтобы облегчить и ускорить забивку свай, Бирон велел изготовить в Кронштадте механический копёр. 8 ноября новый копер был доставлен в Митаву, а 16 декабря работавший на строительстве дворца механик Барникель сообщил Бирону, что "копер хорошо удался".
14 июня во время торжественной церемонии закладки первого камня в фундамент нового дворца была замурована памятная серебряная плита, выполненная митавским мастером Иостом Херманом Гландорфом. Закладку памятной плиты осуществляли лично Растрелли и российский министр в Курляндии (1737-1758), камергер Эрнст Иоганн фон Бутлар.
Как и в Рундале, серебряную плиту в основание заложил Э.И. фон Бутлар при участии Ф.Б. Растрелли. Строительство елгавской резиденции стало главным строительным мероприятием, чему частично были пожертвованы замыслы относительно Рундальского дворца. Елгавский дворец был заложен на равнинном острове между рекой Лиелупе и ее притоками на месте разобранной резиденции прежних курляндских герцогов из династии Кетлеров, предшественником которой был средневековый замок Ливонского ордена.
Строительство дворца шло медленно. Растрелли с самого начала заявлял, что построит главный корпус дворца за один год, но спустя год стал говорить, что главный корпус будет возведен за два года, чем Бирон был недоволен. Строительство цокольного этажа восточного корпуса было завершено лишь к июню 1739 г. После этого работы пошли быстрее. К середине сентября был возведен первый этаж, к концу октября - последний этаж со всеми стенами и перегородками. До конца года была возведена крыша. Одновременно рылись траншеи и забивались сваи под фундаменты южного и северного корпусов.
Строительные работы продолжались до глубокой зимы. Условия труда на стройке были сродни каторжным. Рабочий день длился от темна до темна с двухчасовым перерывом на отдых, без выходных. Оплата труда была мизерной. Еще в мае 1737 г. Бирон издал распоряжение, за кладку 1000 кирпичей всего 110 копеек, а "кто не согласен, того наказывать палкой".
До конца 1740 г. было завершено строительство южного и северного корпусов дворца. Митавский дворец по замыслу Растрелли в плане должен был повторять Рундальский: главный корпус располагался в глубине парадного двора, а крылья дворца под прямым углом устремлялись в стороны центрального въезда. Со временем проезд был застроен и вид на главный фасад закрылся, а сам он стал восприниматься как боковой, что совершенно исказило замысел Растрелли.
Над реализацией проекта трудились тысячи рабочих, солдаты Петербургских гарнизонов, со времен Петра приглашенные искуснейшие ремесленные мастера из Санкт-Петербурга, Тулы, Германии, Голландии, Австрии и других мест. Благодаря умелой организации строительных работ уже к 1740 г. было завершено возведение стен и корпусов, настлана крыша. Когда начались отделочные работы в некоторых комнатах Елгавского дворца, туда же привезли алтарь дворцовой церкви, изначально предусмотренный для Рундальского дворца.
После того, как стены дворца были завершены, начались отделочные работы в его внутренних помещениях. Из Петербурга были доставлены двери и окна, стенные панели и мебель.
В 1737 г. в Курляндию прибыл известный резчик по дереву Андрей Камаев, а в 1739 г. к работе приступили 11 резчиков по дереву из Санкт-Петербургского Адмиралтейства. Все столяры и резчики по дереву занимались изготовлением наборного паркета и панелей для стен.
В Митавском дворце было около 300 залов и комнат, над оформлением которых работали опытные петербургские мастера, присланные Канцелярией от строений. Среди них - Николай Васильев, талантливый ученик и помощник Растрелли. Он часто рисовал рабочие чертежи и подменял главного архитектора, когда тому приходилось ехать в Шветгоф (ныне - Свете), где с 1738 г. Ф. Растрелли составлял планы и перспективу от Шветгофа до Митавы и расширял парк.
По проекту предполагалось, что в 200 комнатах дворца должны быть построены печи. Уже в феврале 1737 г. в Курляндию прибыл мастер печных дел Иван Ушаков с семью помощниками, а в апреле того же года к ним присоединились художники Санкт-Петербургской канцелярии строений Илья Пилюгин и Иван Евдокимов. С октября 1738 г., после завершения работ в Рундале, они начали трудиться в Митаве. В декабре 1739 г. художник Дитрих Денфер-Янсен и его помощник Кирстнер приступили к росписи потолочных плафонов в помещениях дворца.
Первый этаж бироновского дворца по всему периметру здания был украшен рустом, а окна цокольного этажа забраны решетками, которые, согласно договору, заключенному 12 ноября 1738 г. ковал митавский кузнец Иоганн Георг Фрей. Эских решетки нарисовал сам Растрелли, а модель для ее ковки изготовил резчик по дереву Петербургского Адмиралтейства Семен Новосилев. В центре решетки были расположены инициалы герцога Эрнста Иоганна Бирона.
Фасады дворца планировалось украсить чугунным литьем: головами львов, капителями колонн, растительным орнаментом и др. Литье изготавливали на фабрике Родиона Баташова в Туле. В 1740 г. на стенах дворца были установлены 579 различных украшений и 1144 еще оставались на складе. В этом же году в южной части цокольного этажа восточного корпуса дворца была устроена усыпальница курляндских герцогов, куда перенесли все саркофаги.
Дворец, возведенный для Эрнста Бирона в 1738-1740 гг. как парадная городская резиденция герцогов Курляндии и Семигалии в их столице Митаве - ныне крупнейший по размерам барочный дворец Прибалтики, построенный в XVIII в. по проекту архитектора императрицы Анны Иоанновны Бартоломео Растрелли, который одновременно проектировал и загородную резиденцию Бирона в Руэнтале (Рундале). 31 октября 1738 г. были закончены работы. Использовано 4 085 520 кирпичей. На дворцовом гобелене с портретом герцогской четы была изображена дата - 1738 г.
В связи со смертью императрицы Анны Иоанновны и последовавшей за ней опалой и ссылкой Бирона в 1740 г. все строительные работы были свернуты на долгие 22 года. Брошенные на произвол судьбы дворцовые стройки в Елгаве и Рундале лишились не только большого числа стройматериалов, но были увезены в Санкт-Петербург и многие уникальные предметы декора, в т.ч. скульптуры главного фасада.
Строительство было возобновлено после возвращения Бирона из ссылки в 1763 г. Самый грандиозный барочный дворец в Прибалтике строился Ф.Б. Растрелли почти одновременно с Рундальским дворцом (1738-1740; 1764-1772) на равнинном острове между рекой Лиелупе и ее протоками. Как и в Рундальском дворце, главный корпус и его флигеля с трех сторон охватывают курдонер, однако в Елгаве более активно, чем продольная, акцентирована поперечная ось симметрии, все ритмы членений укрупнены и пространственно развиты; здесь отсутствует парк и перспектива парадного двора раскрыта на панораму города (в 1937 г. открытая часть двора была застроена новым корпусом и визуальная связь дворца с городом была утрачена). В отделке фасадов использованы заготовленные для герцогского дворца в Рундале чугунные литые капители колонн, фестоны, маски и пр.
Памятник Франческо Растрелли в скульптурной группе "Зодчие" в Александровском парке Санкт-Петербурга, скульптор Александр Таратынов.
В конце 1750-х гг. Польше удалось посадить на курляндский престол своего кандидата. Польский король Август III воспользовался событиями Семилетней войны, чтобы проложить своему сыну Карлу путь к овладению герцогской короной. В благодарность за участие Польши на стороне России в войне против Пруссии Елизавета Петровна согласилась на эту кандидатуру. Курляндское дворянство также не возражало против кандидатуры Карла после того, как он дал обещание отдавать имения в аренду или под залог только местным дворянам, признать ранее заложенные имения собственностью залогодержателей, не скупать частновладельческих имений и не заключать договоров с иностранными государствами без согласия дворянства. Карл правил в течение очень короткого срока (1759-1763 гг.), пока пользовался благоволением императрицы Елизаветы Петровны. После ее смерти (1762 г.) положение герцога стало очень ненадежным.
Летом 1762 г. наметился неожиданный виток в судьбе опального герцога Бирона. Екатерина II в трезвом расчете на его лояльность России, не только окончательно помиловала Бирона, вернув из ссылки к себе в столицу Санкт-Петербург, но и восстановила его в правах герцога, проведя перед тем огромную работу по дипломатической линии с Станиславом Понятовским - польским королем (сюзереном Курляндского герцогства) для того, чтобы успешно склонить польский Сейм в пользу Бирона.
Постаревшему герцогу Екатерина разрешила вернуться в родную Митаву и достраивать дворцы, но с условием уже не надеяться на казну Российского государства. Поэтому завершающий период строительства (1764-1772) растянулся. В общей сложности стройка продолжалась около десяти лет.
22 января 1763 г. Эрнст Иоганн с семейством в сопровождении русских войск прибыл в Елгаву, поддерживаемый Екатериной II. В герцогском дворце по-прежнему была резиденция принца Карла, и Эрнст Иоганн расположился в доме вдовы Д. Фермана. В Москву и Варшаву были посланы делегаты; как и следовало ожидать, из первого места пришла обратно повторная и категорическая поддержка Эрнсту Иоганну, из Варшавы - приказ считать находящейся в силе присягу герцогу Карлу. Положение последнего в Елгаве все же стало настолько невыносимым - русские войска осадили его дворец, были заблокированы доходы герцога и обеспечение его продовольствием, что 27 апреля 1763 г. рано утром он покинул Елгаву. 26 мая в Елгаве был собран ландтаг, который подготовил принесение присяги герцогу Эрнсту Иоганну.
В июне 1764 г. Екатерина II посетила "остзейские провинции" России и 24-го прибыла в Елгаву. Это был шаг в поддержку Эрнста Иоганна. Старый герцог с супругой прибыл в Ригу и встречал императрицу на лестнице Рижского замка. По дороге в Елгаву на первой остановке, где меняли лошадей, Эрнст Иоганн вместе с семейством ожидал Екатерину II в специально построенном шатре; здесь императрица вручила герцогу Петру орден Св. Андрея.
За две версты до Елгавы императрица пересела в присланную ей навстречу герцогскую карету и в три часа пополудни въехала в столицу Курляндии. На лестнице дворца Екатерину II ждал Эрнст Иоганн - он хотел упасть на колени перед императрицей, но та подняла его и обняла. После обеда императрице были представлены члены курляндского дворянства. Екатерине II и ее свите были розданы специально в честь этого случая отчеканенные золотые памятные монеты - двойные дукаты.
В письме графу Н. Панину императрица писала: "Герцог принял меня с великолепием, и медаль нарочно сделал для приему и деньги кидал в народ. После стола я сюда (в Ригу) обратно приехала, хотя они усиленно просили, чтобы я ночевала, но я сказала, что я здесь слово дала до вечерней зари... возвратиться" .
В. Пикуль в историческом романе "Фаворит" упоминает оба визита Екатерины в Елгаву - в качестве невесты наследника российского престола: И в качестве императрицы: Митавский дворец был осмотрен рассеянно:
Вернувшегося в Митаву Бирона с его незаконченным детищем - Елгавским дворцом, ожидал еще один сюрприз: возвращение в Курляндию архитектора Франческо Бартоломео Растрелли. Когда-то 25 лет назад он начинал при герцоге свою блистательную карьеру, а теперь под старость лет из-за капризов моды в придворной архитектуре (вкусы публики склонялись уже к классицизму) остался не у дел. Старый мастер, еще подростком покинувший Италию в поисках лучшей доли в России вместе с отцом Карло, мечтал под конец жизни вернуться на родину.
Екатерина позволила Растрелли эту поездку с небольшим условием - задержаться у Бирона в Митаве и помочь в заключительной стадии строительства Елгавского дворца. Помимо Растрелли, после смерти своей покровительницы Елизаветы Петровны потерявшего заказы в Петербурге, к достройке герцогской резиденции был привлечен датский архитектор Северин Енсен, придавший ему некоторые черты классицизма.
Имение Свете
Растрелли активно участвовал в надзоре над дворцовым строительством последнего этапа и находился в крае 1764-1767, попутно прикладывая руку над эскизами дворянских усадеб в Залениеках (Грюнхоф), Свете и других местах Елгавской округи, которые уже после его смерти воплощены его учеником, продолжателем его таланта в собственной манере, датчанином Северином Енсеном.
Имение Залениеки
По первому варианту ситуационного плана Елгавского дворца, разработанного Растрелли в 1738 г., предполагалось, что дворец будет построен на небольшом островке симметричной конфигурации. К северу от дворца, на другом островке, предполагалось создать парк регулярного (французского) стиля, который должен был занимать площадь, немногим больше площади Дворцового острова. Однако в XVIII в. парк по проекту Растрелли построен не был. Как по причине отставки и длительной ссылки Э.И. Бирона, так и по причине того, что вокруг нового дворца сохранялись земляные валы, которые защищали прежнюю резиденцию курляндских герцогов. Снести эти валы и построить парк регулярного стиля на отдельном островке - все это требовало проведения очень масштабных землеройных работ, огромных расходов и большого количества времени. От этой затеи пришлось отказаться.
25 ноября 1769 г. старый герцог Эрнст Иоганн отрекся от трона в пользу престолонаследника герцога Петра. Формально это было просто - потому, что еще в 1765 г. Петр получил инвеституру одновременно с отцом. Фактически в течение всего периода правления Эрнста Иоганна после ссылки делами управлял герцог Петр, подписи которого встречаются почти на всех документах герцогской канцелярии и казенной палаты. После завершения строительства Митавского дворца в 1772 г. престарелый герцог не прожил во дворце и полугода - скончался ровно через 3 недели (в возрасте восьмидесяти двух лет) после отпразднованного новоселья.
После смерти Эрнста Иоганна Бирона, герцогство унаследовал его сын Петр Бирон. Он не обладал такими хозяйственными и управленческими способностями, как его отец. Поэтому постоянно конфликтовал с ландтагом и местным дворянством. Герцог Петр был более меценатом, нежели толковым правителем. Он много путешествовал по Западной Европе, ее университетам, сокровищницам культуры (особенно галереям и музеям Италии), собрал приличную коллекцию предметов живописи и антиквариата. Предчувствуя поглощение своего крохотного государства Российской империей, скупал в Европе недвижимость. Саганский замок в Силезии (Польша), Братиборжицкий замок в Чехии, замок Фридрихсфельд под Берлином и по сей день отчасти принадлежат многочисленным потомкам (всего их около 200) Биронов в Европе.
О Петре Бироне нелицеприятно отзывался в своем историческом романе "Фаворит" писатель Валентин Пикуль:
В 1779 г. Петр Бирон, принимал во дворце знаменитого графа Калиостро. Побывали здесь и другие искатели приключений. Отлично рекомендованный митавским сановникам, Казанова удостоился приглашения на придворный бал к герцогу. Он был представлен герцогине, а затем и знаменитому бывшему временщику Бирону (Biron или Birlen, как уверяет Казанова в своих записках). Он был уже очень стар, но физиономия его еще носила следы красоты. Казанова на другой день долго беседовал с герцогом: разговор шел, главным образом, об естественных богатствах Курляндии и о их разработке. Казанова сумел выставить себя знатоком дела, о котором не имел ни малейшего понятия. Герцог был введен в заблуждение и пригласил его остаться у него недели на две, чтобы вместе объехать его владения и лично осмотреть естественные богатства страны.
Джакомо Джироламо Казанова (1725-1798)
Елгава (в то время Митава) была первым иностранным городом, который Н.М. Карамзин увидел во время своей поездки в Европу (1789), описанной в "Письмах русского путешественника": Мы въехали в Курляндию <...> Скоро открылась Митава. Вид сего города некрасив, но для меня был привлекателен! "Вот первый иностранный город", - думал я, и глаза мои искали чего-нибудь отменного, нового. На берегу реки Аа, через которую мы переехали на плоту, стоит дворец герцога курляндского, не малый дом, впрочем, по своей наружности весьма не великолепный. Стекла почти везде выбиты или вынуты; и видно, что внутри комнат переделывают. Герцог живет в летнем замке, недалеко от Митавы. Берег реки покрыт лесом, которым сам герцог исключительно торгует и который составляет для него немалый доход. Стоявшие на карауле солдаты казались инвалидами. Что принадлежит до города, то он велик, но нехорош. Домы почти все маленькие и довольно неопрятны; улицы узки и худо вымощены; садов и пустырей много.
За переправу через реку Аа (Лиелупе) путешественники платили и во времена Курляндского герцогства. 17 апреля 1789 г. герцог Петр Бирон утвердил расценки для трех разных случаев переправы: а) на плоту при низкой воде, б) на платботе при высокой воде и в) на платботе при самом высоком уровне воды во время весеннего половодья. Какими были эти расценки, в документе, к сожалению, не указывается.
В конце XVIII в. Петр Бирон, уезжая в Германию, продал все свои курляндские земли и дворцы России. Это была честная сделка - Екатерина II заплатила из российской казны два с половиной миллиона золотых рублей - по тем временам сумма немыслимая. Для перевозки выплаченной Екатериной денежной компенсации и огромного багажа из содержимого Елгавского дворца (в т.ч. с уникальной коллекцией живописи и пр.) было организовано около 100 лошадиных упряжек. Так в 1795 г. Курляндия вошла в состав Российской империи, а сын герцога Эрнста Бирона отказался от герцогского трона. Елгава превратилась в губернский город, во дворце поселился губернатор Пален.
Портрет из Елгавского исторического и художественного музея имени Гедерта Элиаса
Елгавский дворец горел по меньшей мере шесть раз. Первый пожар случился уже 22 декабря 1788 г., еще при герцоге Петре Бироне, в нижнем этаже северного корпуса дворца, где находилась столярная мастерская, возник пожар. Он распространился так быстро, что более половины жилого корпуса, исключая стены и своды, превратилось в пепел. Сгорела и половина восточного корпуса с парадной лестницей. Эти части дворца оставались без ремонта все последние годы существования Курляндского герцогства, т.е. до 1795 г.
Поэтому о первоначальных интерьерах Митавского дворца не сохранилось подробных сведений. Очевидно, при отделке фасадов использовались фестоны, маски и лепные детали, предназначенные для Рундальской резиденции. В декоративном оформлении этих дворцов можно найти много общего. Известно, что во дворце имелось свыше 300 комнат. Интерьеры, декорированные в 1768-1772 гг. скульптором И.М. Граффом, живописцами Ф.X. Баризьеном, А. д'Анджелли и другими, полностью погибли во время многочисленных пожаров, разрушений и перестроек здания.
24 июня 1795 г. после присоединения Курляндского герцогства к Российской империи, в главной анфиладе восточного корпуса дворца был ликвидирован герцогский тронный зал (это было небольшое помещений рядом с Зеленым залом, с окнами, выходящими на реку Аа). Во дворце разместились различные административные учреждения во главе с губернатором П.А. фон дер Паленом. Тогда же во дворце был устроен символический тронный зал Екатерины II, однако во время ремонта во дворце в 1797 г. (уже при императоре Павле I) этот тронный зал был ликвидирован.
Император Павел I посетил Елгаву в мае 1797 г. Во дворце состоялся праздничный прием и бал. То, каким он увидел дворец, убедило его в необходимости выделения средств на капитальный ремонт. Что и было осуществлено в 1798-1800 гг. Автором проекта восстановления дворца был выходец из Нидерландов Якоб Петер Эдуард де Витт ван Гамстед (Jacob Peter Eduard de Witte van Haemstede) - инженер-генерал российской службы, архитектор.
Митавский дворец часто менял владельцев. В частности, история Елгавы (Митавы) неразрывно связана с историей монархической Франции. На протяжении многих лет в нем находили пристанище бежавшие из революционной Франции аристократы, в т.ч. с 1798 по 1801 г. и с 1805 по 1807 г. король Франции в изгнании Людовик XVIII со своим семейством. Людовик XVIII Бурбон (Станислав Ксавер) по прозвищу “Желанный” (1755-1824 гг.), граф Прованский, был четвертым сыном дофина Людовика и Марии Жозефы Саксонской, братом Людовика XVI, впоследствии стал королем Франции с 1795 г.
Он вынужден был скитаться со своими придворными с одного места на другое, пока российский император Павел Петрович (правил с 1796 по 1801 гг.) в 1798 г. не поселил его в Елгавском замке. Павел I разрешил Людовику иметь здесь сто французских солдат, составлявших личную охрану, назначил пансион. Почти все это время в здании шел ремонт. Подготовка покоев для короля и его свиты была возложена на курляндского губернатора Матвея Ламздорфа.
Людовик покинул Санкт-Петербург в морозное утро 11 февраля 1798 г. и приехал в Митаву 9/20 марта 1798 г., после мучительного путешествия, продолжавшегося 37 дней. Главные представители курляндской знати, во главе с военным губернатором бароном де Дризеном, вышли навстречу королю к воротам города и проводили Людовика XVIII к митавскому дворцу. К этому времени все Присутственные места Курляндской губернии, кроме Казенной палаты, Казначейства, Консистории, Медицинской управы и тюрьмы были из дворца переведены в город, а парадные комнаты верхнего этажа, где должен был жить Людовик XVIII, "исправлены и снабжены богатою мебелью, бронзой и зеркалами".
Людовик жил то в Брюсселе, то в Кобленце, то в Вероне, то в Бланкенбурге, то в Митаве, то в Варшаве, то снова в Митаве, изгоняемый по требованию французского правительства или принимаемый вследствие враждебных отношений с ним: так, Россия приняла его в 1797 г., изгнала в 1801 г., снова приняла в 1805 г. и вновь изгнала после Тильзитского мира.
Из мемуаров Людовика XVIII о его пребывании в Елгаве:
Я прибыл в Митаву 20 марта, и мне было приготовлено что-то похожее на королевский прием. Городские отделения ремесленников в парадных одеждах вышли мне навстречу. Впереди них были представители военной и светской власти. Вооруженные силы были в строю, или сгруппированы в военные порядки вдоль моей дороги, пушка гремела, одним словом, меня принимали, так если бы я был бы императором. Такое внимание, которого я давно не испытывал, услаждало мое несчастье.
Митава, столица бывших правителей Курляндского и Земгальского герцогств, средняя по размерам и насчитывает примерно 12 000-13 000 жителей. Возле города протекает небольшая река, которую называют Лиелупе (Grand Ruisseau). Большинство зданий в городе деревянные, и они богато украшены, и внутри удобны для проживания. На каменные дома и обращают внимание путешественников. Живут здесь лютеране, евреи и католики, и между ними существует прекрасная терпимость: у католиков имеется своя церковь, где они могут свободно справлять свои культовые обряды. Специальный указ царя передавал в мое распоряжение кафедральную церковь в Митаве, на все время моего пребывания в этом городе.
Замок, в котором мне предстояло жить, находился на окраине Митавы со стороны полей. Он был роскошным, и в той части, которая не пострадала во время последнего пожара, являлся довольно хорошо сохранившимся строением. В последнее время здесь предусматривалось устроить казармы, которые портили настоящую величавость. Недавно здесь проживал герцог Бирон, эта жертва изменения многих судеб.
Павел I все преобразования проделал только до половины. Мои апартаменты, королевы и герцога Ангулемского были устроены великолепно, но никто не думал такие же приготовить членам моей свиты, а также их домочадцам. В этом огромном замке, который имеет четырехугольную форму и двор в центре, мы не нашли ничего, кроме как единственно четыре стены. Необходимо было приобрести вещи первой необходимости за деньги из моей казны. Прошли многие месяцы, пока был улажен вопрос о жаловании моей охране, и без благородного гостеприимства жителей Митавы, им невозможно было бы жить.
Двор Людовика и он сам жил во дворце на широкую ногу. Русский монарх выплачивал ему приличное по тем временам жалование - 200 тысяч рублей в год. Постоянно устраивались званые обеды, пышные приемы, балы, салоны, оперы и прочее, как непременный атрибут французской придворной жизни 18 века. Во время пребывания в Митаве в 1798-1801 и 1805-1807 гг. короля Франции в изгнании Людовика XVIII на первом этаже восточного корпуса была устроена католическая капелла. В свою очередь, православная церковь была устроена на втором этаже того же восточного корпуса.
Король Франции Людовик XVIII
В 1799 г. королю-изгнаннику нанес визит Александр Васильевич Суворов, следовавший через Митаву в Вену, где он должен был принять командование русско-австрийской армией. В митавском изгнании король любил занимать своих гостей рассказами о несчастьях его брата, показывал последнее письмо, адресованное ему Марией Антуанеттой из Тампля, а также Государственную Печать Франции, переданную Людовиком XVI накануне казни своему слуге Клери, также эмигрировавшему в Митаву. Двое членов королевской охраны, сопровождавшие Людовика во время его неудачного бегства в Варенн, разделяли изгнание претендента на французский престол.
После более чем годичного пребывания королевского “двора” в курляндской столице, было получено известие, что дочь Людовика XVI, сирота Тампля, Мария Тереза Шарлотта Французская, прибывает в Митаву. В Парижской Национальной Библиотеке хранится письмо аббата Трессона (Bibl. Nat. de Paris. Lettre... Lb 42 696.), посланное из Митавы с датой 7 июня 1799 г., в котором сообщаются подробности встречи принцессы со своим дядей в Митаве. Отношения их были удивительно трогательными: король в изгнании заботился о ней как родной отец - Людовик XVI.
5 июня 1799 г. Людовик XVIII сел в коляску, чтобы выехать навстречу своей племяннице. Длинное путешествие не ослабило силы дочери Людовика XVI, достигшей к этому времени 21 года жизни. Как только обе кареты приблизились, Мадам Роаяль, как ее величали роялисты, приказала остановиться. Она поспешно покинула экипаж. Ей хотели помочь, но она с невероятной легкостью вырвалась из рук и сквозь столбы пыли побежала к своему дяде, который с распростертыми объятиями бежал навстречу своей племяннице, чтобы прижать ее к груди. Старый король не успел помешать принцессе броситься к его ногам на колени. Он поспешно поднял ее.
Король представил дочь своего казненного брата князю Ангулему - ее кузену и будущему мужу, так как Мария Шарлотта приехала в Митаву, чтобы выйти за него замуж. Все участники встречи снова расселись по экипажам и направились в Митаву. Как только Людовик XVIII увидел спешивших к нему навстречу слуг, он, сияя счастьем, воскликнул: “Вот она!” Тотчас же замок огласился криками радости. Все спешили ее увидеть. Аббат Эджворт был первым представлен мадам Роаяль. Мария Шарлотта скрылась в своих апартаментах, чтобы выразить в письме к Российскому Императору Павлу I свои чувства признательности за гостеприимство.
Прошло только несколько дней со времени прибытия дочери Людовика XVI в Митаву, как король начал спешить со свадьбой Марии Терезы Шарлотты с князем Ангулемским, сыном Карла X. Он хотел осуществить волю Людовика XVI и Марии Антуанетты. Утром 10 июля 1799 г., через пять дней после приезда Марии Шарлотты в Митаву, король и королева, каждый в отдельности, вошли в комнаты принца и принцессы, чтобы проводить их в просторный парадный зал курляндского герцогского замка. Здесь был воздвигнут алтарь, около которого жениха и невесту ждал кардинал Монморанси, совершивший обряд венчания. Единственным украшением зала были лилии - символ французской монархии, между которыми были вплетены розы.
Аббат Жоржель посетил Митаву в декабре 1799 г. Вот что он пишет:
Император Павел перед своей кончиной, для поддержания хороших отношений с Наполеоном, приказал изгнать престолонаследника Людовика за пределы России. 22 января 1801 г. Людовик со всем своим двором был вынужден отправиться в путь. Зима в тот год была суровой.
Городом Митавой помечено также письмо Людовика XVIII от 1802 г.(?), в котором он отвечает Бонапарту на его предложение отказаться от престола своих предков в пользу будущего Императора, тогда еще только пожизненного консула. Цена этого отказа, предложенная Людовику XVIII была: княжество в Италии и значительный доход.
В ответном письме Людовик пишет из Митавы: "Я не смешиваю Бонапарта с его предшественниками... Но он ошибается, если полагает, что я откажусь от своих прав. Я далек от этого. Если бы они кем-нибудь оспаривались, он настоящею своею попыткой сам восстановил меня в правах... Сын Святого Людовика, я умею уважать себя, даже будучи закованным в кандалы. Наследник Франциска I, я желаю иметь право сказать вместе с ним: "Все потеряно, только не честь". Луи, Митава, 1802 г.
В Митаве (Елгава), недалеко от вокзала находится католическое кладбище. Между надгробными памятниками, среди которых имеются некоторые с французскими надписями, свидетельствующими, что здесь покоятся французы, судьба которых была родиться в Бордо или Марселе, чтобы умереть в Митаве, возвышается часовенка блекло-белого цвета. 25 мая 1807 г. на этом месте похоронили аббата Эджворта, присутствовавшего при последних минутах жизни Людовика XVI на пути его к гильотине. Аббат Эджворт приехал в Митаву по приглашению Людовика XVIII.
Об аббате говорили, что в момент смерти Людовика XVI он успел сказать: "Сын Святого Людовика, поднимитесь на небо". Эта же фраза встречается в "Mittausche Zeitung" от 8 июня 1807 г. в статье редактора по поводу смерти Эджворта. В письмах аббата, хранящихся в Парижской Национальной Библиотеке, Эджворт не утверждает, что он произнес эти слова, но и не отрицает этого, заметив, что в этот момент находился в столь большом волнении, что не может с уверенностью утверждать, какие слова он произнес.
В митавском музее до войны хранился посох, высотою в человеческий рост, принадлежавший аббату. Палка хорошо сохранилась, только шелковая ленточка, служившая для ее подвешивания, совершенно истлела и распылилась от времени.
В октябре 1804 г. из погреба Елгавского дворца были вывезены в Ригу запасы пороха, которые хранились в тамошнем арсенале еще с герцогских времен. Всего там было около 350 кг пороха. Сохранился документ от 10 октября 1804 г. в котором граф Аракчеев, являвшийся в то время генеральным инспектором всей артиллерии русской армии и командиром лейб-гвардии артиллерийского батальона, направил рижскому военному губернатору графу Ф.Ф. Буксгевдену письмо о том, что 16 пуд пороха приказано принять рижской цитадельской артиллерийской команде. Еще около 88 кг пороха из арсенала Елгавского дворца предназначались митавской губернской роте.
В 1812 г. в Курляндию вторглись немецкие войска из завоеванной Наполеоном Пруссии. Они заняли Бауску и Елгаву. Захватчики предусматривали восстановление Курляндского герцогства и присоединение его к Пруссии. Во время оккупации Митавы войсками армии Наполеона, начиная с июля 1812 г. наполеоновские солдаты в Большом зале и нескольких парадных комнатах третьего этажа дворца устроили лазарет, который продолжал действовать некоторое время и после окончания войны, теперь уже для больных и раненых русских солдат.
Наполеон Бонапарт (1768-1821)
Наполеон I в захваченных областях России вовсе и не думал об отмене крепостного права, а искал сотрудничества с местным дворянством. Генерал Граверт, командующий прусским корпусом, после оккупации Елгавы, 13 июля опубликовал прокламацию, в которой было сказано, что он с большим удивлением узнал о том, что некоторые жители в Курляндской губернии неразумно предполагают, будто настало время больше не слушаться своих господ, что война и присутствие в стране прусских войск якобы освобождают крестьян от власти и господства их управителей или от исполнения изданных распоряжений и установлении. "Этим письмом извещается, что все остается как было, пока не выйдет новое высочайшее распоряжение. Поэтому жителям Курляндии строго приказываю вести себя тихо и спокойно и продолжать должным почтением свою службу помещикам, обрабатывая их поля так, как это полагается честным и благоразумным людям, а если кто-либо от этого откажется и данный приказ не будет исполнять, а окажет сопротивление своим господам или их заместителям, вагарам и судьям, тот понесет заслуженное наказание и от прусских солдат по их обычаю и праву будет тяжело и строго наказан".
В войне Франция потерпела поражение и уже осенью 1812 г. прусские войска были вынуждены покинуть Курляндию. Война с Наполеоном нанесла значительный ущерб экономике Российской империи. По этой причине все прежние и без того незначительные государственные выплаты на содержание Елгавского дворца были временно отменены.
В 1818 г. российский император Александр I признал дворец пригодным для жилья. 30 августа 1818 г. в Елгавском дворце в присутствии императора был оглашен закон о безземельном освобождении крестьян в Курземе. Под напором крестьянских масс в 1816 г. были освобождены крестьяне Эстляндии, на следующий год - Курляндской губернии, а в 1819 г. и крестьяне Лифляндии и только потом в России. Александр I утвердил отмену крепостного права для крестьян без земли.
С 1814 по ноябрь 1818 г. в Митаве служил адъютантом командира 1-го армейского корпуса генерала Витгенштейна П.И. Пестель - позднее глава Южного общества декабристов, составитель проекта конституции - "Русской правды". После ареста автора единомышленники Пестеля зарыли рукопись в землю. Однако в ходе следствия документ был отыскан. Останавливаясь в "Русской правде" на латышском народе, Пестель как публицист подчеркивал, что латыши являются коренным населением ряда прибалтийских губернии в отличие от немецких пришельцев-захватчиков. "Что касается до латышей, то находятся они в состоянии, гораздо менее благоденственном, нежели крестьяне русские, несмотря на мнимую вольность, им дарованную. И потому обязывается Временное Верховное Правление: (..) все меры принять для совершенного окончательного искоренения остатков феодализма и для приведения положения латышей в согласие с коренными правилами, долженствующими служить основанием всякому благому устройству в государстве."
В 1817 г. к югу, западу и северу от дворца был заложен парк, который в то время называли садом. В 1840-е гг. дворцовый парк называли садом Рейбница - по фамилии главного смотрителя дворца и дворцового сада. Говоря о Дворцовом парке, нужно упомянуть и канал, который соединяет реку Лиелупе с рекой Дриксой и опоясывает небольшой Губернаторский островок, находящийся с западной стороны Елгавского дворца. В герцогские времена на этом островке находилось предмостное укрепление, которое защищало Митавский замок в случае возможного нападения врага со стороны города.
В 1799 г. городская тюрьма размещалась в Митавском замке. В 1822 г., после восстановления дворца после пожара 1816 г., тюремный острог разместили на первом этаже северного флигеля дворца в той его части, которая располагалась к западу от проезда. Историк В. Гущин в книге "Из истории Елгавского дворца" упоминает, что тюрьма была устроена в цокольном этаже северного корпуса, с западной его стороны.
В юго-восточном углу цокольного этажа дворца расположена усыпальница курляндских герцогов, оборудованная в 1820 г. В ней находилось три десятка металлических и деревянных саркофагов (ранний - 1569, последний - 1743), являющихся уникальными произведениями декоративно-прикладного искусства эпохи маньеризма и барокко. Об усыпальнице см. Приложение 1 ниже на странице. Газета "Рижский вестник" 16 ноября 1892 г. (№252) писала: "На левом конце жилого корпуса, в подвале, устроен могильный склеп, в котором положены тела усопших герцогов Курляндских в 30 гробах, частью оловянных, частью медных; только последний герцог Петр с тремя своими супругами не похоронен в этом склепе".
В XIX в. во дворце обитали: начальник губернии, губернский прокурор, митавский обер-гауптман, добленский гауптман и другие лица; помещались некоторые присутственные места, и имелись на случай монарших приездов т.н. "Царские покои". Вплоть до развала Российской империи и обретения Латвией государственной независимости в 1918 г. Елгавский дворец был резиденцией Курляндского губернатора, здесь же располагались губернские административные учреждения и квартиры чиновничества.
В 1833 г. во дворце, по подсчетам губернского архитектора Фридриха Августа Шульца, имелись 222 печи и очага, при этом около 95 из них ежегодно требовали ремонта, а заново сложить обычно бывало необходимо около 9 печей. По данным историка К.А. Военского, в 1896 г. во дворце насчитывалось более 300 комнат, причем до 200 обитателей имели в нем постоянное помещение. Несвоевременный ремонт печей и дымовых труб был главной причиной не единожды возникавшей во дворце пожароопасной ситуации.
Пожарооопасная ситуация могла случиться и из-за удара молнии. Как сообщал "Рижский вестник", 22 апреля 1887 г. в Митаве была сильная гроза, причем молния ударила в замок как раз над квартирой губернатора, повредив часть крыши с дымовой трубой. В кабинете губернатора был пробит стол и разбросаны бумаги. Но удар был холодный, поэтому ничего не сгорело.
24 мая 1856 г. российский император Александр II осмотрел, среди прочего, старые Императорские покои в Митавском замке, нашел их обветшавшими и повелел немедленно приступить к перестройке. Однако приступили к этому лишь спустя два года. В 1913 г. через Елгаву проезжал шведский наследный принц с супругой, ночевали в Елгавском дворце.
Внутреннее убранство дворца, над которым по заказу Бирона работали Ф.Х. Баризьен, И. М. Граф и итальянский художник д'Анджели, погибло в ноябре 1919 г., когда Митавский дворец был разграблен и сожжен отступавшими частями Бермондта-Авалова. Бермонтовцы в нескольких залах выломали паркет и при отступлении подожгли здание. Позднее во дворце помещалась комендатура - то немецкая, то русская.
Елгавский дворец во время Первой мировой войны
Еще во времена Первой Латвийской Республики, после реставрации 1928-1933 годов, во дворце были размещена Сельскохозяйственная Камера Латвии, а в 1939 г. по распоряжению тогдашнего президента страны, Карлиса Ульманиса (агронома по профессии) была основана Латвийская Сельскохозяйственная академия, которую разместили в здании Елгавского дворца.
Дворец был приспособлен для нужд будущего вуза в 1936-1939 гг., тогда же на месте бывших конюшен по проекту Э. Лаубе в 1937 г. был возведен новый западный лабораторный корпус, закрывший квадрат двора со стороны города, образовав закрытый внутренний двор. Главный корпус вдоль берега Лиелупе и его боковые корпуса ранее окружали парадную площадь дворца, от которой открывался вид на город. В 1939 г. была основана Латвийская сельскохозяйственная академия, разместившаяся в помещениях Елгавского дворца.
Историк Эдгар Дунсдорф приводит курьезный пример того, как даже специалисты могут ошибаться в своей области: когда после совета президента латвийского государства Карлиса Ульманиса восстановленный Елгавский дворец назвали "дворцом памяти Виестура" - профессор Август Тентелис произнес речь на открытии, сказав: "Т.к. у нас нет никаких доказательств, что Виестур не жил в Елгавском замке, то можем назвать его "дворцом памяти Виестура". Хотя на самом деле прославленный вождь земгалов Виестур проживал в Тервете, а Елгавский замок был построен крестоносцами для борьбы с его народом.
Во время Второй мировой войны с 29 июня 1941 по 31 июля 1944 г. Елгава была оккупирована немецкими войсками. Два месяца дворец находился под минометным обстрелом гитлеровских войск. В 1944 г., когда гитлеровцы превратили Елгаву в груду развалин, не был пощажен и дворец. Немецкий комендант объявил город крепостью перед нависшей угрозой т.н. "Курляндскому котлу". Из окон дворца гитлеровцы вели прицельный огонь из пушек и крупнокалиберных пулеметов по наступавшим с стороны реки советским солдатам. Город около шести раз переходил из рук в руки, был почти полностью разрушен и историческая застройка не восстанавливалась (утрачено 90% довоенного города). В конце 1940-х гг. на фоне разрушенной Елгавы снимался художественный фильм о Сталинградской битве. Из старых зданий восстановили только самые крупные, такие как Митавский дворец. Первоначальные интерьеры замка погибли в бесчисленных войнах и пожарах и следующих за ними перестройках и работах по восстановлению.
Последний раз в ХХ в. дворец восстанавливался с 1956 по 1964 гг., когда были реставрированы фасады и сохранена архитектурная композиция вестибюлей и больших галерей, а также система размещения главных помещений. Реставрация, производившаяся также для нужд восстанавливаемого вуза, практически не затронула интерьеров. На сегодняшний день в интерьере остались лишь сводчатые коридоры и прихожая; декорации интерьеров были полностью разрушены. В 1961 г. в здание въехала Латвийская сельскохозяйственная академия, ныне Латвийский сельскохозяйственный университет. Дворец являелся главным зданием Латвийского сельскохозяйственного университета (ЛСУ).
В октябре 1997 г. во время ремонтных работ возле центральной части восточного корпуса дворца, между дворцом и рекой Лиелупе, рабочими был случайно откопан засыпанный погреб. Он сохранился с XVI в., в построенном Ливонским орденом зданием кастеллы. При расчистке погреба были найдены интересные предметы. Ценнейшие из них - две декоративные портальные фигуры - мифические гигантские левиафаны (которые украшали замковые порталы) - фигуры, похожие на огромных сказочных рыб. Эти "рыбы" были выставлены на зеленой лужайке внутреннего двора Елгавского дворца.
В четырехсотлетнем завале были также обнаружены две чугунные колоны и четыре элемента крепления. Исполненные на колоннах рисунки свидетельствуют о том, что они могли быть отлиты в чугунных мастерских знаменитого герцога Екаба. Предметы хорошо сохранились и подобных им в Латвии нет. Археологические раскопки на территории замка продолжались. После сенсационной июльской находки в Елгавском дворце вмурованного в стену фасада черепа новое археологическое открытие не заставило себя долго ждать, последовала новая находка - редкая монета XVI в.
21.09.2004 г. в Елгавском дворце состоялась инаугурация нового ректора Латвийского сельскохозяйственного университета, профессора Юриса Скуянса. Это была не единственная церемония инаугурации во дворце.
В воскресенье 8 июля 2007 г. седьмой президент Латвии, бывший врач-травматолог, 52-летний Валдис Затлерс официально вступил в должность. Впервые инаугурация президента Латвии прошла в Елгавском дворце. Прием в этом историческом здании почтили своим присутствием 1200 гостей. "Пора менять традиции!" - заявил новоизбранный президент и, в отличие от своих предшественников, перенес торжественное мероприятие с фуршетом и танцами из Рундальского дворца в Елгавский дворец. Считается также, что тем самым Затлерс подчеркнул значение первого латвийского президента Яниса Чаксте, уроженца Митавского (Елгавского) уезда, памятник которому находится у церкви св. Троицы недалеко от дворца.
С 1 сентября 2022 г. Латвийский сельскохозяйственный университет (LLU), расположенный в Елгавском дворце, называется Латвийским университетом бионаук и технологий (LBTU). В международной среде университет использует название Latvia University of Life Sciences and Technologies. Решение о смене названия принято весной 2022 г. LBTU позиционирует себя как научный университет, чья деятельность как в области высшего образования, так и в области исследований связана с инновационным и устойчивым использованием природных ресурсов.
Хотя после учреждения в вузе были только два отделения - сельскохозяйственное и лесное, в настоящее время университет стал многопрофильным учебным заведением. Вуз меняет название уже в четвертый раз. Впервые это произошло в 1944 году, когда вновь созданная Елгавская сельскохозяйственная академия была переименована в Латвийскую сельскохозяйственную академию. В 1991 году вуз получил название Латвийский сельскохозяйственный университет.
В 2023 г. на Дворцовой улице в Елгаве, на участке, который проходит вдоль восточного фасада Елгавского дворца, продолжается строительство новой дороги. Строители строят как дорогу, так и тротуарные дорожки для пешеходов, которые теперь пройдут не только вдоль дворца, но и вдоль берега реки Лиелупе. Также на берегу реки, прямо напротив парадного крыльца дворца, насыпан дополнительный объем земли и оформлена небольшая полукруглая площадка. Строители демонтировали исторические фонарные столбы и на их место начали устанавливать современное освещение.
В сентябре 2023 г. во время дорожно-строительных работ возле моста через Лиелупе был найдены снаряды, пролежавшие там со времен Второй мировой войны.
Сначала был обнаружен один снаряд, а спустя короткое время на том же самом месте еще один. На время, пока сотрудники полиции работали на месте происшествия, движение было ограничено. Найденные снаряды были переданы саперам для дальнейших действий. После того, как снаряды увезли, движение по ул.Пилссалас было восстановлено. Университет продолжал работу, так как требований об эвакуации от учреждений безопасности не поступало.
29 января 2024 г. в историческом здании Елгавского дворца сработала сигнализация и было замечено задымление, а также из дымохода или вентиляционной шахты на крыше вырывались языки пламени. Все сотрудники, преподаватели и технический персонал общим числом около 500 человек были успешно эвакуированы. Обнаружилось, что горит не эксплуатируемое вентиляционное оборудование на чердаке здания. Площадь возгорания составила 5 кв. м. В тушении пожара приняли участие 15 пожарных с четырьмя автоцистернами и автолестницей.
ПРИЛОЖЕНИЕ 1: Гробница курляндских герцогов
Наибольший исторический интерес для посетителей в наши дни представляет усыпальница курляндских герцогов, расположенная ныне на юго-востоке цокольного этажа Елгавского дворца. Внутри нее расположен 21 саркофаг из металла и девять деревянных гробов, выполненные с 1569 по 1743 годы. Гробы-саркофаги - большие, средние и совсем крохотные (для усопших принцев и принцесс) являющиеся уникальными произведениями декоративно-прикладного искусства эпохи маньеризма и барокко. Аналогичных гробниц такого уровня, открытых для посещения, в Латвии больше нет. В усыпальнице курляндских герцогов Елгавского дворца покоятся останки 24 представителей династии Кетлеров и шести представителей династии Биронов.
В подвалах работает постоянная выставка экспонатов времен Курляндского герцогства. Можно преклонить голову подле усыпальницы правителей Курляндии, почивших в период с XV по XVII вв. На тему посещения можно также справляться в музее Латвийского Сельскохозяйственного университета в кабинете №164 Елгавского дворца (ныне - Латвийского университета бионаук и технологий (LBTU)).
Первый курляндский герцог Готард Кетлер был озабочен созданием места родового упокоения и распорядился, чтобы в 1582 г. (по др. сведениям 1583) в южной стороне нового углового корпуса старого Митавского замка была построена небольшая церквушка с подвальным сводом для нужд родовой усыпальницы герцога, где и был погребен первым из своего рода, четырьмя годами спустя.
Первые сыновья герцога Готарда - Сигизмунд Альберт, Георг и Готард были захоронены в гробнице Кулдигского замка, и только позднее перевезены в новую усыпальницу курляндских герцогов, построенную под освященной в 1582 г. церковью. Лишь после 1596 г. церковку-усыпальницу дополнили круглой башней.
В 1714 г. началось капитальное восстановление колокольни маленькой церкви-усыпальницы, немного навели порядок и внутри помещений. В 1737 г. старая герцогская резиденция вместе с церковью были разобраны, чтобы освободить место для строительства спроектированного Ф.Б. Растрелли нового дворца. Герцогские останки были вывезены на временное хранение, а в 1740 г. перенесены в два помещения цокольного этажа нового дворца.
В 1820 г. (в некоторых источниках недостоверно указан 1825 г.) в юго-восточной части дворца в цокольном этаже было оборудовано более просторное помещение для усыпальницы, где она находится и поныне. В окнах усыпальницы сохранились декоративные кованые решетки с монограммой герцога Эрнста Иоганна Бирона. Позднее усыпальница была замурована.
Здесь в 21 металлическом саркофаге (в основном оловянных, также медных и латунных) и 9 драпированных деревянных гробах покоятся бренные останки правителей герцогства Курляндского (в том числе последнего магистра Ливонского ордена и первого герцога Курляндского Готарда Кетлера, герцога Екаба, герцога Э.-И. Бирона) и их родственников. Самый старый саркофаг датирован 1569 г., последний - 1784 г., деревянные гробы изготовлены в конце XVIII в.
Самый ранний оловянный саркофаг принадлежит сыну курляндского герцога Готарда Сигизмунду Альберту, погребенному в 1569 г. Саркофаг самого курляндского герцога Готарда имеет очень простую форму, незначительно декорированы и саркофаги его жены Анны (ум. в 1602) и жены его сына Вильгельма Софии (ум. в 1610), однако они снабжены гравированными гербами и надписями. Наиболее пышными, покрытыми рельефными орнаментами в стиле маньеризма, являются оловянные саркофаги герцогини Элизабет Магдалены (исполнен елгавским оловянных дел мастером Францем Варнратом), ее мужа герцога Фридриха (ум. в 1642) и герцога Вильгельма (ум в 1640).
Отдельную группу составляют оловянные барочной формы саркофаги герцога Якоба (ум. в 1681), его жены Луизы Шарлотты (ум. в 1670) и их сына Карла Якоба (ум. в 1676). Предположительно все они были изготовлены одновременно в 1676-1677 гг., украшены барочным рельефным орнаментом из акантовых листьев и c гербами Курляндско-Земгальского герцогства. Ярким свидетельством стремления стиля барокко к пышности и декоративной перенасыщенности является саркофаг герцогини Софии Амелии (ум. в 1688), однако саркофаг ее мужа Фридриха Казимира (ум. в 1698) был уничтожен в 1705 г.
Массивный оловянный саркофаг последнего правителя из династии Кетлеров Фердинанда (ум. в 1737) был изготовлен в Данциге, там же в 1784 г. были изготовлены медные кованые саркофаги герцога Эрнста Иоганна Бирона (ум. в 1772), его жены Бенигны Готтлиб (ум. в 1782) и их внука принца Петра (ум. в 1790). Последним захоронением в усыпальнице является гроб дочери герцога Петра и герцогини Доротеи Шарлотты Фридерики (ум. в 1791). Курляндский герцог Петр (ум. в 1800) и его жена Доротея (ум. в 1821) похоронены в Жагане (Саган, Польша). В музее при усыпальнице в наше время также экспонируются одежда и образцы текстиля из захоронений герцогов и членов их семей.
В 1705 г. герцогская усыпальница Елгавского дворца была разграблена солдатами шведской армии. Этот эпизод нашел свое отражение в историческом романе Андрея Упита "На грани веков":
Удивительно, но мумии прекрасно сохранялись по нескольку веков - высохшие останки покойных герцогов и их супруг можно было увидеть еще в XIX и начале XX в. Вот что писал российский историк Константин Случевский, побывавший в Митавском дворце в 1886 г. в своем очерке "От Либавы до Митавы":
Наиболее замечательны четверо: занимающий первое место Готгард Кетлер, последний гермейстер ливонского ордена, первый курляндский герцог (1587); занимающий десятое место герцог Иаков (1681), создатель города Якобштадта, не стеснявший православия, любивший широкую колониальную политику и составивший себе известность сооружением канала, носящего его имя. Герцог Иаков заключил даже торговое и мореплавательное условие с Кромвелем, думал купить у Испании остров Тринидад и владел в Вест-Индии островом Тобаго, а у берегов Гамбии - фортом св. Андрея.
Нумер 21 и 22 заняты знаменитым герцогом Эрнстом Бироном (1772) и его женою Бенигною Готлиб (1782). Эти два гроба открываются для посетителей. Черты лица Бирона сохранились очень хорошо и легко узнаваемы по портретам [со смерти герцога к тому моменту прошло сто лет]; говорят, будто нос его когда-то был сломан и заменен деревянным; на голове герцога - обильный белыми волосами парик; на побуревшем черном бархатном плаще вышита андреевская лента; белые шелковые чулки тоже побурели и образуют складки по высохшим костям; на ногах - кожаные башмаки, из-под рукавов виднеются пожелтевшие кружева. Лицо герцога, на котором видны червоточины, сохранилось лучше лица герцогини, одетой в длинный, белый шелковый балахон, обшитый кружевами. Так как оба они лежат подле самой двери, то при открывании гробов, обильно заливаются дневным светом. Подле некоторых из гробов, большею частию вычурных, металлических, красуются старые китайские вазы, сохраняющие внутренности усопших.
Сергей Филиппов в статье "У наших немцев" в сборнике "Под летним небом. Встречи и впечатления" также в начале ХХ века писал:
Hier ruhet in Gott
Это и есть гроба с останками знаменитого герцога и его жены. Не так давно они были открыты и всякий желающий мог видеть того и другую. Но с тех пор, как какой-то черноземный помещик, очевидно глубоко проникнутый историческими воспоминаниями, взял Бирона за нос со словами:
- Вот так-то и ты когда-то водил за нос мое отечество! - эти гроба были закрыты для публики во избежание дальнейшего соблазна. Теперь они заколочены наглухо и запаяны свинцом. Однако, из продающихся здесь же фотографий вы можете видеть, что представляет собою бывший герцог Бирон в гробу: это отлично сохранившаяся мумия в черном бархатном камзоле, в чулках и белом парике, с Андреевской звездой на груди.
В 1919 г. усыпальница пережила погромы, устроенные солдатами армии Бермонта-Авалова, герцогские останки были выброшены наружу, солдаты фотографировались вместе с ними. В архиве Гуверовского института, в фонде С.П. Мельгунова есть такой документ: Покоился там и знаменитый Бирон. Лежал он и его жена в громадных медных гробах. Оба они, равно как и последние герцоги Кеттлеры, были забальзамированы, поэтому сохранились так хорошо, что их еще лет 10-15 тому назад показывали публике. Бирон лежал в малиновом бархатном кафтане, Кеттлер в голубом парчовом, в париках, в лайковых перчатках, шелковых чулках и пр. Говорили, будто на кафтанах пуговицы были из золота, на руках были кольца... Не знаю, с целью ли грабежа, или просто из мести, большевики расколотили все гробы, даже детские, выбросили оттуда все кости и забальзамированных Бирона и Кеттлера, всячески глумились над трупами. Бирона раздели, надели им немецкие шлемы, вставили папиросы в рот, в руки всунули красные флаги... После освобождения Митавы гробница долго оставалась открытой, и я лично видела страшный разгром ее. Спустя месяц "белые" сложили опять все кости в гробы и совершенно замуровали гробницу.
Известно, что возле саркофагов когда-то стояли старинные китайские вазы необычайной красоты, в которых находились забальзамированные внутренности усопших. Часть этих ваз была разбита, другая часть похищена мародерами - не исключено, что исчезнувшие реликвии по сей день украшают полки какого-нибудь музея или апартаменты какого-нибудь богатого любителя антиквариата.
В 1934-1935 годах саркофаги были отреставрированы, усыпальница была расширена и открыта для осмотра. После Второй мировой войны усыпальница неоднократно подвергалась погромам. В 1990 г. усыпальница курляндских герцогов, как экспозиция Рундальского дворца-музея, была открыта для осмотра, но консервация и реставрация саркофагов, гробов и текстиля по сей день продолжается в мастерских Рундальского дворца-музея.
По слухам, даже студенты Латвийского сельскохозяйственного университета, которые хозяйничают в Елгавском дворце, и те избегают громко смеяться или сильно топать в том крыле дворца, где в подвале расположен фамильный герцогский склеп. По существующему поверью, если потревожить души усопших Кетлеров и Биронов, непременно случится что-то очень плохое. Грабители замковых саркофагов погибали мучительной смертью. Например, после того, как в советское время школьники-экскурсанты устроили в усыпальнице возню, во дворце начался пожар. Совпадение? Может быть...
Наш фоторепортаж 2015 г. из усыпальницы Курляндских герцогов в Елгавском дворце https://renatar.livejournal.com/624804.html
ПРИЛОЖЕНИЕ 2: Легенда о Белой даме - призраке Елгавского дворца
Вот какую историю поведала бывшая сотрудница ЛСУ Дите Иване:
Как стало известно позже, по одной из версий, король Людовик XVIII, скрывавшийся во дворце во время Французской революции, спрятал здесь свое золото. И уже два столетия дух так называемой Белой дамы охраняет его. Сотрудники дворца говорят, что в коридорах и аудиториях ЛСУ объявляется еще и Господин в желтой старинной одежде, а также Дама в черном - все в крыле замка, где расположена кафедра химии (над помещениями гробницы)". ПРИЛОЖЕНИЕ 3: Елгавский (Митавский) городской дворец, он же "Academia Petrina" (ул. Академияс 10)
В Елгаве находилась первая в истории Латвии высшая школа - Academia Petrina, чье здание было перестроено из дворца герцогини Анны. Когда вдовствующая герцогиня Анна Иоанновна по повелению Петра I в 1716 г. переехала на постоянное жительство в Курляндию, ей сначала пришлось поселиться в доме некоего горожанина в Елгаве.
Старый герцогский дворец на полуострове в то время уже был близок к разрушению. О восстановлении дворца никто уже не думал, поэтому гофмейстер двора герцогини П. Бестужев в 1718 г. обратился к оберратам герцогства с категорической просьбой приготовить для Анны Иоанновны достойную резиденцию в городе. Для этой цели решили обновить и перестроить здание в центре Елгавы, которое стояло еще со времен герцога Фридриха Казимира.
Путешественник К.И. Бломберг, который побывал в Елгаве в июне1696 г., писал в своей книге: "У герцога есть намерение построить красивый новый дворец, для которого уже заложен фундамент". В 1697 г. работы по строительству этого здания были уже закончены, а в документах 1699 г. речь идет об оформлении интерьера. Неизвестно, был ли дворец вообще закончен в связи с началом Северной войны и вызванными ею неурядицами, однако во втором десятилетии XVIII в. здание уже было в плохом состоянии.
Начатые 3 апреля 1718 г. и оконченные в феврале 1722 г. работы затянулись значительно дольше, нежели предполагалось сначала: смета была составлена на 26 месяцев. По смете нужно было заменить сгнившие окна и двери - 73 оконных рамы и 82 двери, а также дверные и оконные коробки. Последние предполагалось изготовить из дуба, а сами окна и двери - из хвойных пород дерева. Заново нужно было сложить 18 печей, изготовить кованые детали для новых окон и дверей, оштукатурить помещения, сделать новые полы.
Под началом герцогского аудитора строительства И. Хесельберга в работах принимали участие мастер-строитель (мастер-плотник) Н. Хоппендицель, мастера-каменщики К. Тириц и Вейдель, придворный гончар Л. Опиц и гончар К. Регаль, слесарь И. Трей, стекольщик И.В. Кунст. В 1721 г. герцогиня уже обживала дворец, хотя работы еще не были закончены. По некоторым сведениям, в этом замке в 1744 г. останавливалась София Фредерика Августа Анхальт-Цербстская, будущая императрица Екатерина II.
Остатки фундамента герцогского дворца, вскрытые для зрителей в Елгавском историческом и художественном музее
Бывшая Елгавская Академия Петера (Academia Petrina) - идея основать академию принадлежала сыну Эрнста Иоганна Бирона - герцогу Петру Бирону. Для ее нужд был использован старый дворец (1718-22) герцогини Анны (будущей российской императрицы Анны Иоанновны). Оно задумывалось как университет с четырьмя факультетами, однако вместо этого была создана академическая гимназия. Герцог хотел открыть в Елгаве университет, но этому воспротивился папа римский, от которого Курляндия, как вассальное государство католической Польши, была зависима.
Перестройка здания была завершена в 1773-75 гг. в характерном для того времени стиле барокко с отдельными признаками классицизма по проекту герцогского придворного архитектора датчанина С. Енсена. В центре здания создана башня высотой 35 м, где в 1783-1919 гг. работала первая астрономическая обсерватория в Латвии.
В 1775 г. торжественно открылось новое учебное заведение - Митавская академическая гимназия, которая вскоре стала называться Петровской академией в честь последнего курляндского герцога Петра Бирона. Academia Petrina была значительным учебным и научным учреждением своего времени (1775-1806). Программа обучения была сходной с университетской. Хотя академия и не получила университетских прав, по сути она представляла собой переходную форму от академической гимназии к университету, и потому с оговорками может быть названа первым высшим учебным заведением на территории современной Латвии. При ней существовала богатая библиотека и первая в Латвии астрономическая обсерватория.
Затем академию по распоряжению Павла I преобразовали в университет, а еще позднее она стала гимназией. В 1800 г. Павел I приказал перевести туда Тартуский университет. Смерть императора помешала осуществлению этого намерения.
В культурной истории Латвии Елгава многократно связана с понятием "впервые": основанная в 1775 г. Академия Петрина была первым в Латвии высшим учебным заведением, а ее воспитанник Эрнст Иоганн Бинеман в 1785 г. впервые в Латвии демонстрировал воздушный шар. На башне Академии Петрина в 1782 г. начала действовать первая астрономическая обсерватория. А основанное в 1816 г. Курляндское литературно-художественное общество стало первой попыткой создания региональной академии наук.
Академия просуществовала до 1806 г., позже она была постепенно преобразована в классическую гимназию. При Академии имелись обсерватория и вторая по величине в Латвии библиотека (50 000 томов). С 1818 г. в здании Academia Petrina располагался Музей Курляндской провинции. С 1873 г. в здании размещалась губернская гимназия. В этой гимназии учились многие видные латышские общественные деятели, в том числе Ю. Алунан, Кр. Барон и другие.
Осенью 1919 г. бермонтовцы, отступая, подожгли здание. Ценная библиотека погибла в огне. После восстановления здания в 1927 г. в нем размещалась гимназия имени герцога Петра. Не была восстановлена лишь обсерватория. В июле 1944 г., во время Второй мировой войны, здание было сожжено гитлеровцами - строение было практически полностью разрушено и большая часть бесценной коллекции музея погибла.
С 1947 по 1951 гг. проводились работы по его реставрации. В середине XX в. здание было восстановлено в первоначальном виде, и вновь начали работу краеведческий музей и научная библиотека. Сейчас в здании размещается Елгавский историко-художественный музей им. Г. Элиаса. Перед музеем установлен бюст живописца Г. Элиаса (Я. Зариньш, 1987) и 4 пушки времен Курляндского герцогства.
Музей истории и искусства им. Г.Элиаса. является вторым старейшим музеем в Латвии. Его предшественник - Курземский провинциальный музей - был основан в 1818 году. С 1952 г. музей находится в восстановленном здании ACADEMIA PETRINA. О богатой истории здания и ACADEMIA PETRINA рассказывают выставленные документы, фотографии, картины, большая печать ACADEMIA PETRINA и многие другие интересные экспонаты.
В выставочном зале каждый месяц новая выставка. Музей предлагает посетить персональные выставки Латвийских художников, выставки творческих групп и мемориальные выставки, смотры работ воспитанников Академии искусств и художественных школ и т.д. Посетители музея могут подняться на башню замка, чтобы увидеть Елгаву "с птичьего полета".
В мае 2017 г. во дворе Елгавского музея истории и искусств Г. Элиаса состоялось открытие почетного места для фрагмента памятника "Сердце Лачплесиса", важного как для елгавчан, так и для всего народа Латвии. Вымощенный в белый и черный цвет тротуар, а также темное основание памятника контрастирует со светлым торсом Лачплесиса, который показывает победу света над тьмой. По мнению архитектора, место расположения памятника особое - между тремя храмами.
Руководитель музея Гита Грасе ознакомила присутствующих с процессом создания памятника. После Первой Мировой Войны и ожесточенных боев Бермонтиады, в 1922 году, когда уже было основано латвийское государство, было решено, что Земгале необходим памятник, у которого можно помянуть павших в боях за свободу. В 1932 г. скульптор Карлис Янсонс создал такой памятник и подарил Елгаве. В 1942 г., во времена немецкой оккупации, представитель остзейского рода фон Медем велел Янсонсу изваять изображение Черного рыцаря, но несмотря на это памятник просуществовал еще в течение нескольких лет, пока 17 мая 1949 г. советские власти не решили демонтировать памятник. В 1988 г. появилось желание найти утраченный памятник Лачплесиса и уже 8 мая найденный фрагмент памятника был доставлен в Елгавский музей.
Источники информации:
"Latvijas 12. gadsimta beigu - 17. gadsimta vācu piļu leksikons" Rīga, Latvijas vēstures institūta apgāds, 2004 Инфостенды с выставки "Елгава тогда и теперь" в башне бывшей Троицкой церкви (01.11.2018 - 10.01.2018)
Посмотреть ссылки на сайты о дворце Бирона на нашем форуме |
Фотогалерея дворца
Планы и старинные изображения
Макет дворца
Местонахождение
Варианты герба и флага Курляндского герцогства
Генеалогия курляндских герцогов
Гробницы курляндских герцогов
Гробницы курляндских герцогов
Герцог Готард Кетлер
Герцогиня Анна, супруга герцога Готарда (1533-04.07.1602)
Герцог Фридрих Кетлер (20.03.1569-16.08.1642)
Герцогиня Элизабет-Магдалена, супруга герцога Фридриха (17.04.1580-23.02.1649)
Герцог Вильгельм Кетлер (20.07.1574-07.04.1640)
Герцогиня София, супруга герцога Вильгельма (31.03.1582-24.11.1610)
Герцог Якоб (Екаб) Кетлер (28.10.1610-31.12.1681)
Герцогиня Луиза-Шарлотта, супруга герцога Якоба (03.09.1617-18.08.1676)
Принц Карл-Якоб Кетлер, сын герцога Якоба (20.10.1654-29.12.1676)
Герцог Фердинанд Кетлер, сын герцога Якоба (02.11.1655-04.05.1737)
Герцог Фридрих-Казимир Кетлер, сын герцога Якоба (06.07.1650-22.01.1698)
Герцогиня София-Амелия, супруга герцога Фридриха-Казимира (20.02.1650-25.11.1688)
Принц Иоганн-Фридрих Кетлер, сын герцога Фридриха-Казимира (03.04.1682-11.04.1683)
Принц Леопольд-Карл Кетлер, сын герцога Фридриха-Казимира (14.12.1693-21.07.1697)
Герцог Фридрих-Вильгельм Кетлер (19.07.1692-21.01.1711)
Принц Александр Кетлер
Герцог Эрнст-Иоганн Бирон (23.11.1690-28.12.1772)
Герцогиня Бенигна Готтлиб, супруга герцога Эрнста-Иоганна (15.10.1703-05.11.1782)
Герцог Петр Бирон (15.02.1724-13.01.1800)
Фото Р. Римша (2013 г.)
Фото Р. Римша (2012 г.)
Фото Р. Римша (2011 г.)
Фото Р. Римша (2008 г.)
Фото Р. Римша (1999-2000 гг.)
Фото В. Смолика (2015)
Фото В. Смолика (2012)
Фото В. Смолика
Фото В. Смолика (2007)
Фото В. Смолика (2005)
Другие фото
Король Франции в изгнании Людовик XVIII и мадам Роаяль
Академия Петрина
Академия Петрина (наши фото)
|
|
© Дизайн Ренаты Римша |
